Сергей Батырев, председатель совета директоров группы компании «Добрый стиль» /Ульяновск/

Человек, которому тесно в любых рамках

На последней выставке «Мебель России» «Добрый стиль» собрал почти все призы и дипломы. Так, в одночасье фабрика перестала быть «одной из многих», превратившись в «одну из лучших». Спустя полмесяца президент компании заявил нашему корреспонденту: «У меня еще есть лет пятнадцать, чтобы встать в один ряд с мировыми законодателями мебельной моды»

Подготовил Сергей Иванов

Когда в «Олимпийском» объявляли победителей в очередной номинации, Батырев всякий раз лично из заднего ряда протискивался через толпу, получал цветы, награду и возвращался на свое место. Вскоре коллеги зашикали: «Встань уж поближе, наверняка еще позовут!..".

Триумф был по полной программе. Справедливый и заслуженный им без всяких оговорок. Потому что буквально ко всем достижениям «Доброго стиля» глава фабрики имеет наипрямое и непосредственное отношение. Даже успех в конкурсе «Миссс мебель»... тоже его заслуга! Ибо представляла фабрику батыревская пятнадцатилетняя дочка.

Здесь мы видим идеальный пример полного слияния физического и юридического лица — компании и ее хозяина.

Батырев являет собой крайнюю противоположность успешным руководителям нового типа, которые редко появляются в цехах, предпочитая «отслеживать финансовые потоки» издалека, посредством мобильного телефона.

Демонстрируя продукцию в фирменном салоне, он не преминет уточнить: «Схема трансформации — моя. Дизайн тоже мой». Когда показывает гостям цеха в Поливанове (130 километров от Ульяновска), сразу становится понятно: вот место, где везде ступала нога этого человека, ко всему прикасались его руки. Легко представить картину, как он первым опробует новый станок, чтобы потом сказать рабочим: «Ну вот, дальше действуйте примерно так».

В известном смысле (не в юридическом, конечно, а в переносном) «Добрый стиль» есть ИЧП, «индивидуальное частное предприятие», призванное умножать усилия индивида, усиливать его личные качества. То есть, когда Батырев произносит «моя продукция», «мой диван» — понимать его следует почти буквально.

Впрочем, сам он это категорически отрицает:

— Собственными руками я сделал е динственный в жизни диван — когда надо было на чем-то спать. Жена сшила чехол, а я поролон клеил. Но то было в другой жизни. Когда создавал фабрику, конечно, брал уроки у спецов но лишь для того, чтобы потом грамотно объяснять людям, что от них требуется. Моя задача — настраивать не станки, а головы. Сейчас, когда главное отлажено, могу месяц не появляться в Поливанове — и все там будет нормально, как заведено.

Никакая фабрика не может быть устроена как ИЧП. Ее задача — с максимальной эффективностью в оптимальном ритме выпускать такой объем продукции, на который она настроена, — без надрыва, без суеты и «трудовых подвигов». К этому надо стремиться.

У меня уже и сейчас производство почти стабильно, в худшие месяцы не опускается ниже 75 процентов от максимальной загрузки. Это не предел. Но все ведь понимают, что ключ к повышению экономической эффективности — не в производстве как таковом, а в сбыте. Вначале фабрика в интересах сбыта обязана обеспечить определенный уровень качества. Но дальше все упирается в грамотный маркетинг.

Хотите сказать, что технологические процессы отлажены настолько, что резервов там уже не осталось? Разве, помимо высокого качества, фабрика не должна обеспечить и определенный уровень себестоимости?

Резервы есть. По моим расчетам, сегодня на фабрике должно быть 500 рабочих, но пока только 350. Неоптимально — значит, издержки растут. В этом году построим каркасный цех, увеличим численность... Короче, отрегулируем.

Но все далеко не так прямолинейно. Вот мне многие говорят: зачем ты делаешь такие дорогие каркасы? Согласен, можнопроцентов на двадцать дешевле. И продать такой диван будет проще. Но я понимаю: если через несколько лет мои диваны заскрипят, то 20 процентов «экономии» обернутся страшной финансовой потерей. По крайней мере, все вложения в рекламу можно будет считать потерянными.

«Добрый стиль» — значит добротный. У нас есть клиенты, которые лет пять назад купили «Корвет» с тканевой обивкой, а теперь приходят и просят «перетянуть» старый диван кожей.

Это существенно дешевле, чем купить новый?

Дешевле. Но не в этом дело. Просто они не могут с нашим диваном расстаться. Они его полюбили навсегда! Потому что — добрый стиль.

Кстати, если позволите независимую оценку, самым удивительным из ваших достижений я считаю то, в глухой деревне Поливаново вы умудряетесь качественно работать с кожей!

Ну и что?

Кожа — ведь это высший пилотаж. А я не верю разговорам о Левше, который в курной избе без «мелкоскопа» блоху подковал... Сельский уклад, как известно, воспитывает универсального работника, готового взяться за любое дело, но при этом все делать одинаково топорно.

Ну, во-первых, большинство наших рабочих не из деревни, а из города Барыша. Там железная дорога, достаточно высокий уровень промышленности.

Во-вторых, чем по-вашему мы тут десять лет занимаемся? В том числе и производственную культуру воспитываем. По этому поводу разработана целая система контроля качества. По технологической цепочке бригады друг у друга «покупают» полуфабрикаты. Руководство в свою очередь материально заинтересовано, чтобы брак не покинул территорию фабрики. Внедрять это было нелегко, но теперь все привыкли и воспринимают как должное.

Вы планируете увеличивать количество рабочих мест. Это продиктовано растущим спросом на вашу продукцию?

Это продиктовано логикой развития компании, стремлением к оптимальной структуре. Спрос — отдельная тема. В этом году окончательно достроим фабрику и все — больше на этой площадке расширяться не будем. Я вообще прямым управлением производством заниматься не планирую. Это в компетенции руководителей цехов и финансового директора. Известно: у кого деньги, тот и командир. Моим делом останется, пожалуй, самое главное на сегодняшний день — имиджевое управление. Еще предстоит выстроить систему изучения и планирования рынка, рыночной навигации. Чтобы всегда знать, с высокой точностью прогнозировать, чего и сколько будут покупать в ближайшее время.

В такой постановке задача тянет на Нобелевскую премию по экономике...

Но ведь это не означает, что она неразрешима. Надо браться.

Не проще ли обратиться к специалистам?

А что, они свою Нобелевскую премию уже заработали?

Нет, я так считаю: за любую проблему надо браться самому. Пока ее через себя не пропустишь, ничего не поймешь, даже вопрос не сформулируешь.

Считаю, мне в каком-то смысле повезло — ничего от советской власти не досталось, нечего было приватизировать. Мы с нуля начинали. Я, как говорится, с котомкой приехал в Поливаново — без всякого начального капитала. Поэтому сам три года стоял на мебельном рынке. То есть, в прямом смысле — на базаре! Год почти безвылазно, потом наездами, по два-три дня в неделю. Общался с покупателями, наблюдал, что им нравится, на что обращают внимание, на каких моделях задерживают взгляд. Это был колоссальный опыт. Пришло время повторить его на новом уровне.

Я кстати, вижу, что излишнее увлечение зарубежными выставками опасно: легко оторваться от реального рынка, от своих покупателей. Теоретически, конечно, потребности можно и формировать, но на это требуются миллиарды. Значит, ничего не остается: надо приспосабливаться к существующему спросу, серьезно изучать его, а еще лучше — предвидеть.

Как же быть с вашими амбициозными и, мягко скажем, слегка авантюрными планами войти в элиту мирового мебельного дизайна?

Сформулируем скромней: достичь высокого уровня в дизайне, сформировать свой самобытный, узнаваемый стиль. Это значит не «срисовывать» чужое, а предложить что-то новое, свое. Чтобы «Шиллинг» — это «Шиллинг», а «Добрый стиль» — это «Добрый стиль». По-другому не просто скучно — бесперспективно.

Пожалуй, лет через пять в России все фабрики выйдут на одинаково высокий уровень качества. Класс общедоступного оборудования уже сегодня обеспечивает «нулевое облегание», а человеческий фактор со временем обязательно подтянется, подравняется. Через пять лет окончательно сформируется наш мебельный «бомонд». Если к этому времени «Добрый стиль» не будут узнавать, выделять из общей массы, — с какой стати станут покупать? Но если начнут узнавать здесь, в России, то и «далее везде» тоже узнают.

А планы следующие. Начну с того, что открою свою дизайн-студию. Не только мебельную, а широкого профиля. Чтобы была способна сама прокормиться заказами.

Фабрика, конечно, студии поможет, а дизайнеры помогут фабрике. Но коммерчески они должны быть независимы и самодостаточны. Только в этом надежная гарантия творческой самостоятельности.

Но реально ли, ориентируясь на наш внутренний спрос, всерьез расчитывать пробиться в передовые ряды европейского дизайна? Потребитель запросто может «не пустить». Ведь чтобы ценить красивые вещи, надо с детства жить в соответствующей обстановке.

Сомнения понятны, но, думаю, они применимы к любой стране, не только к нашей. Они ведь там как-то выходят из положения. Например, по аналогии с миром моды: имя зарабатывают высоким шитьем, «от кутюр», а деньги — моделями «прет-а-порте».

Значит, будем осваивать «высокое шитье». Жаль, в этом году я не смог принять участие в FIDEXPO — просто не успел подготовить для показа новые модели. Ну, на следующей-то обязательно что-нибудь покажу...

Вместо послесловия. Медаль, с триумфом полученная на «Мебели России», сегодня без всякого пиетета заброшена пылиться на дальней полке. Лауреат потерял к ней интерес как к «пройденному этапу». Достигнутое, похоже, его вообще мало волнует. Зато планы у Батырева грандиозные. И что-то заставляет к любым, даже самым амбициозным, его начинаниям относиться с полным доверием. Во-первых, программу предыдущих пятнадцати лет Батырев выполнил на сто с лишним процентов. Одну карьеру он успел сделать еще до перестройки, став ведущим специалистом крупного строительно-монтажного треста. Другую начал с нуля, нанявшись учеником в бригаду резчиков по дереву в конце восьмидесятых. В результате построил современную мебельную фабрику. Между делом, когда пришла охота, за год выучился почти профессионально играть на гитаре и петь бардовские песни. В один день научился танцевать вальс (чтобы помочь дочери в конкурсе красавиц)!.. Последнее, кстати, имеет прямое отношение к бизнесу, так как повышает имидж компании.

Вообще, трудно представить, чего бы он был не в состоянии освоить, если решит, что это ему интересно и необходимо.

Так что в этой своей новой карьере — по максимуму открывать в себе и реализовывать все новые возможности — он еще не достиг предела.

Да и есть ли этот предел?

29 апреля 2003 (№18)