Переход на личности

Так же как и в мире высокой моды, в мебельной отрасли есть культовые кутюрье. В их портфолио — проекты для крупнейших фабрик мира. За обладание прототипами самых известных их работ бьются коллекционеры и галеристы. Но, несмотря на всю свою дизайнерскую славу, никто из современных классиков не уходит в глухую оборону и не думает почевать на лаврах. Они остаются главными трендсеттерами.

Маэстро промышленного дизайна прекрасно осознают, что их творения, в отличие от произведений искусства, не могут оставаться в единичном экземпляре.

Понимают это и компании-заказчики. Итальянские, немецкие, французские, испанские мебельщики давно оценили всю выгоду от сотрудничества с суперпрофи дизайна.

Переходить на личности стало классическим рецептом успеха: нет лучшей рекламы для продукта, чем звучное имя автора. Но работа с культовым проектировщиком ценна далеко не только этим. Подписывая договор с известным дизайнером, фабрика получает мастера высшей пробы. Это, как ни парадоксально, способ экономить. Стереотип, что бренд — это всегда дорого, разбивается о производственные будни. Мебельщикам, работающим от объёмов, жизненно необходимы опытные авторы. Вот почему среди «дизайнерских» фабрик, систематически работающих с корифеями, так много недорогих. И сами дизайнеры называют любимыми именно проекты товаров массового спроса: бритвенные станки, школьные стулья и одноразовую посуду. В прагматичности поточного производства они видят настоящий вызов. Именно умение покорить конвейер — знак высшего профессионализма дизайнера.

Главная же ценность приглашённой звезды для фабрикантов — свежая методология. Европейские мебельщики артистичны. Несмотря на все бизнес-надстройки, немцы, французы и в основном, конечно, итальянцы относятся к производству творчески. Помимо прибыли, они хотят извлекать из «кассы» перспективу.

Как приглашённый режиссер открывает перед труппой театра новые горизонты, так и дизайнер экстра-класса формирует на фабрике новое видение проблемы.

В отрасли, где все «подсматривают» друг у друга, дизайнер играет роль челнока — информатора. Но приносит он не рисунки или чертежи, а способы работы. И чем больше у него опыт — в том числе опыт общения с прямыми конкурентами, — тем больше знаний, навыков и повадок у него можно перенять.

В этом номере — обзор последних проектов одиннадцати ярких классиков в исполнении лучших европейских фабрик.

Филипп Старк

Его имя воспринимается как синоним слова «дизайнер». Этот энергичный француз, готовый дурачиться и эпатировать публику своими экстравагантными заявлениями и выходками, является, пожалуй, одним из самых влиятельных и высокооплачиваемых мастеров международной дизайнерской сцены. Большинство его объектов представлено в престижных музейных коллекциях по всему миру. Самые знаковые работы Старка — соковыжималка Alessi, багажные сумки Louis Vuitton, стулья Kartell.

Студия Филиппа Старка не имеет дела с производителями оружия, крепкого алкоголя и табака. Она избегает контактов с религиозными деятелями и организациями. Не общается с компаниями, источники дохода которых вызывают сомнение. Старк настолько популярен и дорог, что может позволить себе избирательность.

Демонстрируя свои уникальные дарования, Филипп Старк работал во многих областях — разрабатывал дизайн поездов, макарон, мебели, бытовой техники, светильников. Старк готов переосмыслить и представить по-новому любую вещь, любой объект. Его интересуют как интерьерные мелочи, так и крупные архитектурные объёмы.

Стиль Филиппа Старка легко распознать, однако сам дизайнер не причисляет себя ни к одному из существующих направлений искусства и дизайна. Любая классификация ограничивает свободу творчества, считает он. Характерная особенность его почерка — технологичность. Решения Старка конструктивны, оригинальны и в то же время минималистичны. Дизайнер уделяет особое внимание функциональным предметам ежедневного использования, предназначенным самой широкой потребительской аудитории. Он разрабатывает серийные массовые товары. И каждый может украсить свой дом необычными дизайнерскими вещицами от Старка.

Карим Рашид

Наполовину египтянин, наполовину англичанин по происхождению. Космополит по убеждениям и образу жизни. Чувственный футуризм, принёсший ему славу, остаётся любимым стилем и визитной карточкой Рашида. Дизайнер продолжает утверждать, что двадцать первый век — эпоха свежей энергии и свежей формы, время торжества цвета, запаха и, конечно, «цифры», сулящей новую метафизическую реальность.

Карим Рашид родился в Каире в 1960-м, жил в Англии, затем в Канаде, где получил диплом дизайнера в оттавском университете Карлетон (Carleton University). После стажировки в Италии в 1993 году открыл собственную мастерскую в Нью-Йорке. Работал со многими именитыми клиентами, такими как Prada, Edra, Foscarini, ZeroDisegno, Method Home, Issey Miyake, Totem, Pure Design, Zeritalia, Fasem, Guzzini, Estee Lauder, Tommy Hilfiger, Giorgio Armani, Sony, Magis, Leonardo, Zanotta, Maybelline, Yahoo, George Kovacs, Citibank, Nienkamper, YSL и др. Только за последние десять лет Карим Рашид получил около тридцати наград в области промышленного дизайна. Более семидесяти его работ представлено в постоянных экспозициях двух десятков музеев дизайна и современного искусства. У пятидесятидвухлетнего автора до сих пор драконовские аппетиты: он преподаёт, пишет книги, открывает бары, отели и галереи по всему миру, проектирует мебель, посуду, тару и упаковку для духов и косметики, часы, одежду, игрушки и роботов.

В последнее время, оставаясь узнаваемым, Карим Рашид всё же смягчился под натиском моды. Повинуясь общей «антифутуристической» идее дизайна последних лет, креатор добавил к своей знаменитой «маджентно-лаймовой» гамме цвета более натуральные. Мебель от Рашида стала более ремесленной и рукотворной, разработанные им принты теперь не только отсылают к цифровой эстетике, но и отдают чем-то традиционным. Но патриарх современного дизайна не предал идею, технологии остаются для него главным тотемом.

Константин Грчик

Молодой неординарный немецкий дизайнер, по поводу русского произношения фамилии которого было сломано немало копий, начал карьеру в лондонской студии Джаспера Моррисона, сразу после окончания лондонского Королевского колледжа искусств. Однако уже через год Грчик открыл собственное бюро KGID в родном Мюнхене. С этого времени он разрабатывает дизайн мебели, светильников и промышленных объектов для таких европейских компаний, как Agape, Authentics, Classicon, Driade, Flos, Iittala, Krups, Lamy, Magis, Moormann, Moroso, Muji, Plank, Thomas/Rosenthal. Работы Грчика представлены в экспозициях Музея современного искусства в Нью-Йорке и Центра Джорджа Помпиду в Париже.

Патриция Уркиола

Мебель от суперзвезды испанского дизайна производят Driade, B&B Italia, MDF Italia и Moroso. Патриция училась в Мадриде и Милане — под покровительством самого Акилле Кастильони (Achille Castiglioni). И именно итальянский гений уговорил Уркиолу бросить архитектуру и вплотную заняться промышленным дизайном. После учёбы Патриция работала в студии Кастильони, затем сотрудничала с Вико Маджистретти и Пьеро Лиссони, пока не открыла собственную студию.

Визитная карточка Уркиолы — оригинальный подход к традиционным вещам и поиск новых решений. Её мебель не буржуазна, не выхолощена, не сексуальна, но предельно элегантна. «У каждой вещи есть свой характер, — рассуждает испанка, — каждый объект соблазнителен, вызывает любопытство и привлекает внимание. Если хочешь сделать красивую вещь, нужно заранее видеть её стиль и образ. Я не рисую просто лампу или стул, а сразу представляю контекст, в котором окажется этот предмет. Каждому объекту нужен сюжет».

Ронан и Эрван Буруллеки

Эти братья-французы — один из самых именитых дизайнерских дуэтов последней волны. Они исповедуют разные подходы к работе, поэтому тандем оказывается особенно продуктивным: две ярких индивидуальности дополняют друг друга в творческом процессе. Всем работам Буруллеков присуще сочетание романтизма и функциональности, их стиль, как и у всех выдающихся дизайнеров, всегда считывается сразу. Неоднократно Буруллекам удавалось как бы с нуля изобретать традиционные виды мебели, наделяя предметы совершенно неожиданными чертами и признаками.

Буруллеки имеют множество премий в области дизайна: Grand Prix 1998, New Designer Award 1999, The Finn-Juhl Prize 2008, Danish Design 2010 — это лишь часть их наградного листа.

Карьерный взлёт братьев начался в 1997-ом, когда их проект Disintegrated Kitchen заметил на мебельной выставке в Париже Джулио Каппеллини. Великий Джулио предложил молодым художникам сотрудничество с его фабрикой, так появились два культовых объекта Буруллеков — Spring Chair и Closed Bed.

Важной вехой для дизайнеров стала встреча с Рольфом Фельбаумом — управляющим Vitra. Именно в сотрудничестве с этой компанией Буруллеки спроектировали едва ли не самые узнаваемые свои проекты — Vegetal, Slow и Alcove. В 2004 году братья Буруллеки начали сотрудничать в компанией Magis, для которой создали стеллажи Striped и Steelwood. Позже они разработали несколько типов настенного текстиля the North Tiles и Clouds совместно с датским брендом Kvardrat. Для этой же марки они проектировали шоу-румы в Стокгольме и в Копенгагене. В 2010 году Буруллеки представили коллекцию столовой посуды Ovale для Alessi и коллекцию для ванной комнаты Axor Couroullec для Axor Hansgrohe. Сейчас Буруллеки работают над многочисленными проектами для Vitra, Magis, Kvadrat, Kartell, Capellini, Issey Miyake, Alessi, Axor и других компаний.

Марк Ньюсон

Этот австралиец — один из наиболее известных и влиятельных дизайнеров своего поколения. Он с одинаковым успехом проектировал самолёты, мобильные телефоны, велосипеды, концепт-кары, интерьеры кафе, аэропортов и ресторанов, посуду, мебель, униформу олимпийцев и стюардесс, молодёжную одежду, бытовую технику. Проектное бюро Ньюсона обслуживает клиентов из Европы, Северной Америки и Азии. Работы дизайнера включены в экспозиции Лондонского музея дизайна, Центра Помпиду, Нью-Йоркского музея современного искусства и знаменитого Vitra Design Museum.

Известность пришла к Ньюсону в середине 80-х годов прошлого века. Начинающего дизайнера заметили благодаря прорывному проекту Lockhead Lounge, который теперь, спустя тридцать лет, считается классикой мирового дизайна. С этого момента интерес к Ньюсону только возрастал. В начале 90-х он становится одним из самых востребованных дизайнеров мира и получает всё, о чем может только мечтать молодой проектировщик. 1991-й — год основания парижской студии Ньюсона. Несколькими годами позже он открывает часовую мануфактуру Ikepod, которая со временем начала заниматься также производством ньюсоновской мебели. Дизайнеру удаётся добиться внимания таких грандов, как Flos, Cappellini и Moroso, а эти фабрики, как известно, работают только с лучшими из лучших. В 1997-м амбиции Ньюсона подталкивают его открыть по-настоящему глобальное проектное бюро. Он перебирается в Лондон и учреждает Marc Newson Ltd — большую студию, способную решать задачи индустриального размаха. С этого момента список культовых заказчиков дизайнера пополнили Alessi, Magis и B&B Italia.

Марк Ньюсон получил множество наград, включая шесть Good Design Awards от Chicago Atheneum. Большая ретроспектива его работ прошла в Powerhouse Museum в Сиднее (2001–2002 годы).

В 2003-м Ньюсон получил заказ от Фонда Картье создать произведение по собственному выбору. Результатом стал Kelvin40, концептуальный самолет, выставленный в Фонде Картье и показанный на первой в Европе большой ретроспективе Ньюсона (2004–2005 годы).

Большая выставка произведений Ньюсона была организована в Галерее Гагосяна в Нью-Йорке в 2007-ом.

Том Диксон

Типичный лондонец, хотя и родился в Тунисе. Дизайнер-самоучка. Отсутствие профильного образования, по признанию самого Диксона, только пошло ему на пользу: он не ощущает за собой лишней ответственности и верит, что имеет право на ошибки и авантюрные эксперименты.

Как и многие коллеги по цеху, Диксон оказался на олимпе благодаря итальянскому гуру в области производства дизайнерской мебели Джулио Каппеллини. В 1989 году компания Cappellini начала производство диксоновского стула S chair, который в тот же год пополнил коллекцию Музея современного искусства в Нью-Йорке. 

В 1994 году Диксон основал компанию Eurolounge, чтобы производить собственную продукцию. И первым предметом, выпущенным компанией и имевшим колоссальный успех, стал светильник Jack light, который получил Millennium Mark Award в 1997 году и вскоре пополнил экспозиции Музея Виктории и Альберта в Лондоне и Музея современного искусства в Сан-Франциско. В 1998 году Том Диксон возглавил дизайн-студию компании Habitat, а в 2001-м был назначен её арт-директором. Под началом Диксона Habitat выпускает массу проектов в связке с именитыми дизайнерами. Компания производит новые версии культовых предметов мебели от Вернера Пантона, Этторе Соттсасса и Робина Дея, а также продаёт мебель, созданную братьями Буруллеками, Марком Ньюсоном и Инеке Ханс.

Паола Навоне

Итальянка Паола Навоне — самая влиятельная женщина в современном дизайне. Ещё во время учёбы ей как начинающему дизайнеру посчастливилось работать в группе Alchimia — вместе с Алессандро Мендини и Этторе Соттсассом-младшим. Этот опыт сказывается до сих пор: авангардный взгляд и свобода от стереотипов — главный принцип дизайнера. Паола работает так, будто никаких оформившихся направлений и тенденций в дизайне не существует. Она просто создаёт мир, соответствующий её представлению о красоте.

Навоне рассказывает, что когда она начинала, итальянский дизайн был очень правильным и строгим.

«В восьмидесятых вся мебель была чем-то в этом роде — «диван из чёрной кожи на стальном основании», — говорит Навоне. — Одну и ту же модель выпускали годами почти без изменений. У меня тогда возникла идея разрабатывать мебель по законам мира от-кутюр: каждый год создавать целую коллекцию, а не только один диван и одно кресло. И моя мысль заключалась в том, чтобы ежегодно кардинально менять стиль коллекции».

Дизайнер сыграла одну из ключевых ролей в становлении итальянского мебельного чуда. Её призывали на помощь руководители фабрик, когда чувствовали, что их бизнесу необходима «свежая кровь». Первой знаковой работой для Навоне стала коллаборация с Cappellini. Коллекция Mondo, придуманная итальянкой, стала для Cappellini концептуальным прорывом. С тех пор приглашения от ведущих мебельных производств посыпались на Навоне как из рога изобилия. Поработав арт-директором Orizzonti, дизайнером Casamilano, в 1998 году Паола Навоне «осела» в компании Gervasoni, став её художественным директором. Кроме того, итальянка продолжает работать как приглашённый консультант с другими фабриками. На её «совести» проекты для Alessi, Molteni, Arcade, Knoll, Driade, Oltrefrontiera, Natuzzi, Baxter и Swarovski.

Хавьер Марискаль

Слава пришла к испанскому художникуХавьеру Марискалю в начале восьмидесятых. Он стал известен публике после того, как придумал легендарный логотип столицы Каталонии — Bar Cel Ona.

Марискаль — человек-оркестр, за годы «службы» он перепробовал массу амплуа: занимался мультипликацией, архитектурой, скульптурой, графикой и промышленным дизайном.

С командой Хавьера Марискаля в разные годы сотрудничали ведущие мировые мебельные бренды, известные производители света и интерьерных аксессуаров. Среди них — Moroso, Magis Design, Cha-Cha, Vondom, Nanimarquina. Огромное внимание Марискаль всегда уделял и уделяет по сей день мебели и игрушкам для детей.

Работы Марискаля пропитаны истинно испанским духом и характером. Авторский стиль дизайнера всегда определяли яркие цвета, броские образы и «мультяшная», по-детски примитивная графика. Его авторские проекты всегда сочетают в себе типографику и промышленный дизайн. Рукой Марискаля создано лаконичное изображение собачки по прозвищу Коби, ставшей талисманом Летних Олимпийских игр 1992 года в Барселоне. Вокруг Коби развернулось множество споров из-за её чересчур авангардного облика, но, несмотря на это, Коби стала всенародной любимицей. Талисман разошёлся миллионными тиражами и был признан самым прибыльным в истории Олимпийских игр. В 90-х годах на экраны вышла серия мультфильмов с Коби в главной роли. Автором сериала выступил «отец» героини — дон Хавьер Марискаль.

Последние проекты испанца выглядят неожиданно сдержанно на фоне прошлых его работ: дзен-коллекция стульев-оригами для бренда Mobles114 и лампа Mr.Light для Nemo.Cassina не могут похвастаться сочными красками, зато «берут» фирменной марискалевской иронией.

Джаспер Моррисон

Английский дизайнер известен своим аскетично-элегантным, ироничным стилем. Моррисоновские проекты отличаются особенной, подчёркнутой простотой и практичностью. Дизайн, по его мнению, нужно рассматривать не как особую сторону процесса производства, но как метод, который можно использовать для любой ситуации, чтобы улучшить её с точки зрения эстетики, функциональности и коммерции.

Среди клиентов студии Моррисона числятся Cappellini, Alessi, Canon, Rowenta, Sony Design Centre Europe, Vitra, Samsung Electronics и многие другие компании. 

Именно Джаспер Моррисон помог ввести в дизайнерский лексикон понятие «новой простоты». «Моей целью всегда было сближение дизайна с «нормальностью», я стараюсь избежать дизайна, который доступен только небольшому привилегированному кругу «посвящённых», — говорит дизайнер.

Англичанин настаивает, что, кроме выразительной эффектной формы, за которой гонятся многие его коллеги по цеху, существует множество важных аспектов, прежде всего — функция предмета. Прежде, чем приступить к выполнению заказа, Моррисон подробно изучает аналогичные предметы, чтобы его объект был более совершенным, более удобным и простым.

«Я думаю, переработка прошлого опыта, — говорит Моррисон, — гораздо ценнее поиска новых путей. И это справедливо для любого дела, которым занимаешься. Когда тебе двадцать, ты стремишься изобрести велосипед. Это очень заманчиво. Но ещё через двадцать лет более важным является совершенствование уже существующих вокруг вещей».

И дизайнер ни в чём не предаёт своих убеждений. Например, работа над набором столовых приборов для фабрики Alessi заняла у Моррисона несколько лет. «Я пересмотрел, кажется, все вилки на свете, сделал тысячи выписок из исторических архивов, я понял всё, что нужно понимать про вилки. Только представьте, что вам нужно сделать ещё более совершенным предмет,чем тот,?который развивался более тысячи лет. Вам кажется, вы создали шедевр, но когда получаете его с фабрики, он выглядит просто куском металла с четырьмя зубьями», — иронизирует автор.

Хелла Йонгериус

Возглавляет собственную студию Jongeriuslab в Роттердаме. Главный принцип, которому нидерландский дизайнер не изменяет на протяжении всей своей деятельности, — постоянный эксперимент.

Дерево, неопрен, резина, керамика, стекло — по воле Хеллы все эти материалы объединяются в самые неожиданные комбинации. Голландка балуется, искренне «кайфуя» от самого процесса. Продукт для неё второстепенен. «Дизайн я в первую очередь трактую именно как поиск», — признаётся Йонгериус. Она вновь делает ремесленничество модным. Сочетая современность со стариной, Хелла создаёт предметы обихода и мебель, которые захотят передавать по наследству. Она имитирует вышивку крестом, «расшивает» вазы, к диванам пришивает большими небрежными стежками пуговицы, а к скатертям — тарелки.

В 2005-м Хелла Йонгериус разработала диван Polder для Vitra. Смешной, угловатый объект, сложенный из подушек-параллелепипедов и простёганный «чем бог послал», стал настолько узнаваемым что пережил с тех пор не одну реинкарнацию. В последней коллекции Vitra Podler появился снова. На этот раз диван выглядит первобытно, сурово и по-хорошему нелепо. Для версии этого года Хелла выбрала сочетание серо-коричневого с сигнальным оранжевым. Дизайнеры в голос называют эту цветовую пару одним из самых многообещающих колористических трендов на будущее.

Брутальности дивану добавляют элементы из толстой кожи. А декоративности — разработанные голландкой текстильные принты: романтичный цветочный орнамент, издалека больше похожий на карту городских улиц, графичный африканский мотив и гленчек «бабушкиного» пледа. В довершение — небрежно приштопанные деревянные пуговицы.

29 ноября 2012 (№114)