Михаил Кравченко, президент холдинга «Фабрики мебели «8 Марта»

Российское производство мягкой мебели стоит на пороге индустриальной революции

«Наши фабрики уже доросли до того, чтобы… все начать заново», — считает глава известного холдинга, кандидат экономических наук Михаил Кравченко

Господин Кравченко, что происходит у вас на «Марте»? Или правильнее спросить, что происходит у вас на «Мартах»? По нашим наблюдениям, процесс размножения, создания новых фабрик уже перешел в фазу цепной реакции спонтанного деления! В этом году даже пришлось «подредактировать» название холдинга, поменяв единственное число на множественное: «Фабрики мебели «8 Марта». Кстати, вы сами-то всегда помните, сколько их у вас на данный момент времени?

Фабрик? Конечно помню. Пять.

«8 Марта», «Albert&Stein», «DRЁMA», «Anderssen», «Цехъ», «Urfin Jusse»… Шесть?* Ну, знаете, в конце концов холдинг — это ведь единое целое. И не в количестве дело, а в принципе.

Готовите себе место в Книге рекордов Гиннеса?

Если б готовил, не сбился бы со счета.

Так в чем же принцип? Что заставляет вас плодить торговые марки? Вопрос на самом деле не праздный. «Марта» добилась лидирующего положения на рынке, многие коллеги на вас равняются, пытаются понять логику вашего развития. А «Марта», тем временем, вместо того, чтобы эксплуатировать успешный брэнд, заводит все новые и новые (что, видимо, требует немалых затрат), множит производственные подразделения (что, очевидно, сопряжено с увеличением накладных расходов)... При этом глава холдинга, уж извините, путается — сколько у него под рукой фабрик! Как же он ими управляет?

Самое же удивительное, что «мартовские» позиции от этого ничуть не страдают, а только укрепляются! Значит, есть тут какая-то «страшная военная тайна». Не пора ли поделиться ею с широкой научно-практической общественностью?

Это не короткий разговор. И не об одной только «Марте», а обо всей отрасли. За последние несколько лет мы все сделали серьезный шаг вперед, поднялись с нуля, наконец научились производить качественную мебель. Выжили, укрепились. То есть, уже накопили достаточно сил, чтобы все начать заново.

Позвольте! Терпеть, выживать, мечтать о стабильности, а когда она, наконец, вроде бы наступила, тут же все поломать?! Может быть, просто дело в привычке: «а он, мятежный, ищет бури…"? Как будто, господин Кравченко, в бурях есть покой?

Ну хорошо, давайте хладнокровно разберемся, какой именно покой вам дорог. С одной стороны, действительно, динамика продаж в последнее время радует. Действительно, многие из нас уже научились делать достойный продукт европейского качества. Сам Ниери лично меня в этом убеждал. Но ведь «продукт» — это еще не «товар». И «качество» — конечно, главный критерий, но — не единственный.

Важные слагаемые наших экономических успехов — это дешевые (пока еще) электричество, тепло, дешевый труд. Надолго ли? В связи с ВТО мы привыкли опасаться пошлин по нулевому варианту. А если там все-таки договорятся поднять внутренние цены на энергию до уровня мировых? Достаточно ли у нас запаса прочности, чтобы наслаждаться вашим «покоем»?

Можем ли мы считать себя полноценными хозяевами своего бизнеса, если не являемся хозяевами положения? Если устойчивость предприятия зависит от стольких «привходящих» внешних факторов, не поддающихся учету и контролю.

Любой бизнес зависит от обстоятельств. И в высококультурной передовой Германии закрываются мебельные предприятия. И они зависят от цен на нефть, от войны в Ираке, от собственных потребителей…

Да. Но при этом у них есть колоссальная внутренняя опора — высокая производительность труда. Мы против них впятеро слабей. Например, я лично убедился: итальянские швеи работают в полтора-два раза быстрее наших. И, кстати, с учетом этой производительности даже их более высокие зарплаты оказываются выгодны для бизнеса.

Оборудование, профессионализм, культура производства, уровень менеджмента?.. Что мы должны перенять, чтобы сравняться?

На мой взгляд, нужна индустриальная революция. Мануфактурный, «кооперативный» этап в производстве мягкой мебели исчерпан — пора строить индустрию.

С этого места, пожалуйста, подробнее.

Не буду говорить о всей отрасли, но мягкую мебель мы поднимали практически с нуля. Спрос был огромный, соцпредприятия его хронически не удовлетворяли (то, что они предлагали, трудно назвать мебелью — места для сидения и лежания). Этим воспользовались кооператоры. Кооперативы плодились со страшной скоростью, заполоняли подвалы и подсобки. Одни лопались, другие разделялись… Сколько дрянной мебели понаделали! — но спрос удовлетворили. Те, кому повезло, постепенно развились настолько, что научились-таки делать по-настоящему качественные диваны, достигли серьезных масштабов и теперь именуют себя фабриками. Но по сути так и остались «кооперативами».

И чем плохо? В Италии, например, традиционно развито кооперативное движение. Поэтому у них тридцать тысяч мебельных фабрик. Законодатели мод, между прочим.

И все-таки это фабрики. А если кооперативы, то — индустриальные. Иначе бы их просто не было.

Я вот что имею в виду. Когда наши мелкие предприятия росли по мере возможности, они не просто увеличивались в масштабе. Ну, вот, представьте себе организм, растущий применительно к обстоятельствам: надо сегодня что-нибудь поднять с земли — появляется рука пониже талии, надо быстро бегать — вырастает третья нога на голове… Что есть переросток-«кооператив» с точки зрения экономической эффективности? Урод.

Индустриальная фабрика строится иначе. Изначально — под конкретную задачу, под определенный объем выпуска, под продукт заранее известного класса. С учетом этого проектируются цеха, закупается оборудование, нанимается персонал.

Так вот откуда такое разнообразие «Март»! Под каждую модель — отдельная фабрика?

Ну, не под модель — под отдельную линейку. Согласитесь, один завод вполне может выпускать несколько моделей «Жигулей», но представить себе «Жигули» и «Мерседес» на одном потоке немыслимо. Зато в кооперативе легко берутся, например, ремонтировать и то и другое. В этом, кстати, его преимущество — способность адаптироваться, приспосабливаться к обстоятельствам. Пока экономику лихорадит, кооператорам в ней есть место, но чуть только рынки «устаканились» — неизбежно приходит фабрикант.

До сих пор у нас конкуренция шла вокруг качества. Следующий этап — соревнование по поводу эффективности. Необходимость снижения нормы прибыли неизбежно отсекает все нерациональное — неоптимальные потоки, технологии, распределение ответственности. Грядет индустриальный этап, когда главная задача, если хотите, миссия бизнеса формулируется принципиально иначе. Не «изготавливать мебель на продажу», а «производить в год столько-то диванов такой-то ценовой категории наиболее эффективным образом». Привычным «давайте потщательней» эту пропасть не перепрыгнешь, и в этом проблема.

Знаете, «кооператив», как правило, предприятие семейное, где все занимаются всем, где чуть ли не любая инициатива приветствуется, где в случае неудачи каждый может повторить вслед за Черномырдиным: «Я же старался, хотел как лучше…". Индустрия диктует людям конкретные функции и зоны ответственности. Каждый работник должен четко понимать, что является его личным «продуктом»: выполнение операции на потоке или грамотное руководство отдельным процессом. В этом смысле менеджер уже не просто хороший или плохой «начальник», а «обслуживающий персонал», чья главная функция — обеспечить подчиненным необходимый ритм и бесперебойность работы.

Можно ли сказать, что «Фабрики мебели «8 Марта» — уже именно фабрики, в том смысле, как вы об этом говорите?

Думаю, да. По крайней мере у нас этот процесс пошел очень быстро. Люди меняются просто на глазах. Руководители стали мыслить совершенно по-другому. И, в свою очередь, требуют того же самого от подчиненных. Уж во всяком случае, обычной «кооператорской» тусовки в рабочее время у нас вы уже не увидите.

Убедительно. Правда, есть одно «но». Индустрия — это конвейер, автоматизированные линии, роботизация… Разве всему этому есть место в производстве мягкой мебели?

Диваны во всем мире производят почти исключительно вручную. Роботы применимы только на отдельных операциях: распил, раскрой… Конвейерной ленты нет, а конвейер все равно есть! Собственными глазами видел, как на фабрике в США каждые 10 секунд с железным ритмом рождается новый диван. Конвейер — в организации процессов, в самом подходе к делу. В эффективности продукта, наконец.

Хотите сказать, что пирожок по цене 1 рубль не равен точно такому же, но по цене 2 рубля?

Именно так. Потому что сбытовая сеть тоже должна работать по индустриальному принципу, то есть быть точно настроенной на продвижение именно рублевых пирожков — в заранее оговоренном объеме.

Очевидно, так же должно быть настроено и снабжение сырьем, комплектующими? Ведь сама фабрика не специалист по лесоповалу или изготовлению мебельных тканей.

Правильно. Ключевые слова в определении индустриального этапа — эффективность, специализация и кооперация (как объединение усилий).

Значит, рядом с вашей фабрикой должны существовать столь же эффективные сопутствующие «фабрики» по производству рекламы, маркетинговых услуг, по продвижению и продаже товаров, по доставке сырья, материалов..? Как в отсутствие отраслевой инфраструктуры говорить о промышленной революции?

К сожалению, это так. Профессиональных услуг и кадров катастрофически не хватает. Приходится брать это на себя. В свое время мы первыми поставили своих продавцов в торговые залы — потому что магазинные «профессионалы» не умели продавать нашу мебель. Теперь это для всех стало нормой. Наши собственные специалисты придумывали рекламные ходы — вместо того, чтобы просто грамотно контролировать изготовление рекламы в специализированных агентствах. Будут перебои с поставкой древесины — что ж, придется заводить свои собственные делянки.

Другими словами, индустриальную революцию вы проталкиваете «кооператорскими» методами.

Увы, мы вынуждены это делать. По единственной причине — мы первые.

Понимаете, профессиональные и надежные «смежники» появятся только тогда, когда спрос на их услуги достигнет определенного уровня — и количественного и качественного. Одна «Марта» достаточного спроса не обеспечит. Но я уверен, вся отрасль очень скоро «дозреет». Это просто неизбежно. Постепенно рынок становится все тесней и тесней. Чтобы удержаться на нем уже мало только упираться и терпеть. Время, когда главной доблестью было умение выживать, проходит. Пора строить нормальную, размеренную экономическую жизнь.

Интервью подготовил Сергей Бобровский

 
читайте также 22 августа 2023 SOLOMA

Больше, чем просто маркетплейс.


26 февраля 2023 Продажи без стресса

Новаторский формат бренд-зоны PROSON удобен покупателям и выгоден ритейлерам.


19 февраля 2023 В печать!

«Кроношпан» переформатирует российский рынок бумаги-основы.


19 февраля 2023 «Дятьково» сохраняет устойчивость

В2С продажи выросли в 2022 году на 37%, в сегменте В2В выручка увеличилась на 68%.


17 февраля 2023 Под новым логотипом

Как будет работать РЕХАУ после передачи бизнеса в локальное управление.


22 февраля 2022 Реальность в стиле «Дятьково Design»

Новый имидж и новый концепт: «горячие» новости от брянского мебельного бренда.

Номер вышел в свет
www.kedrcompany.ru
Реклама