Откуда берутся вещи, которые должны быть

Президент группы компаний Nayada Дмитрий Черепков знает секрет, как с пользой для бизнеса утолить жажду жить интересно.

Президент группы компаний Nayada Дмитрий Черепков знает секрет, как с пользой для бизнеса утолить жажду жить интересно

Группа Nayada — бесспорный лидер на рынке систем интерьерных перегородок. Сделав ставку на использование суперинновационных материалов и технологий, компания за 15 лет своего существования создала беспрецедентную по технологическим возможностям производственную базу. Ежегодно Nayada осуществляет около пяти тысяч проектов как в России, так и за рубежом.

Ряд креативных разработок, которые компания реализовала в тандеме с молодыми дизайнерами, получили престижные награды, в том числе Red Dot Design Concept — «оскар» в области промышленного дизайна.

Уверенно и комфортно расположившись в своей традиционной нише, Nayada постоянно демонстрирует стремление выйти за привычные рамки.

Вот уже шесть лет компания вкладывает немалые ресурсы в проведение международного дизайнерского конкурса «NAYADA АрхиВызов».

В прошлом году в составе холдинга появилась новая фабрика Lepota. Под этой маркой выпускается дизайнерская мебель, настолько «штучная» и необычная, что на серьёзные обороты владельцы вряд ли рассчитывают. Просто не могут отказать себе в удовольствии «сделать Вещь», сорвать аплодисменты, поразить тех, кто понимает.

Что это, хобби? Расслабляющее увлечение успешного бизнеса, рационального и расчётливового в своей основной сфере? А может быть, свежая, гуманитарно-корпоративная философия, в соответствии с которой мало производить — хорошо бы ещё и созидать.

Группа Nayada — бесспорный лидер на рынке систем интерьерных перегородок

МБ: Дмитрий, «Наяда» — по объективным меркам — очень успешная компания. Кризис — не кризис — вы доминируете в своей нише, растёте быстрее рынка, отъедаете доли у конкурентов. Вроде бы, всё это подтверждает гипотезу, что нишевая специализация обеспечивает бизнесу дополнительную устойчивость. И вдруг — Lepota. Тема для вас явно не первостепенная.

— Один из мотивов движения к мебели, как я сам это вижу: там гораздо больше возможностей для творческого бизнеса.

Перегородки, в сущности, конвейер и рутина. Движение, конечно, есть, но отчётливо проследить перемены могут только близкие к отрасли профи, разбирающиеся в деталях. Да, перегородка усложняется, оснащается функционально. Скажем, технологии позволяют сегодня менять её прозрачность — нажал кнопку на пульте — стекло помутнело. Перегородку можно заставить двигаться автоматически, можно использовать интерактивные поверхности… Но всё это технические завоевания. Не дизайнерские. Здесь моду двигает конструктив. А в мебели потребности очень разнообразны. И методы тоже. Можно с фактурой работать, с объёмами. Вообще — остро хочется создавать. Отсюда — движение к мебели.

Группа Nayada — бесспорный лидер на рынке систем интерьерных перегородок

МБ: И не просто к мебели, а к мебели авторской. Чего тут больше — амбиций или коммерческого расчёта?

Амбиций? Ну, да. Но и своя экономическая логика, конечно, есть.

Наши партнёры — мебельные компании — почему-то всегда опасались, что занявшись мебелью, мы выйдем на большой рынок и станем с ними конкурировать. Не станем — потому что мы по-другому устроены.

Понимаете, есть два честных способа извлекать прибыль: сокращая себестоимость и привлекая новации. Основной наш бизнес — перегородки — настроен на новации технологические. Мебель — на дизайнерские. По-моему, нет ничего интересного в том, чтобы у итальянцев копировать и здесь производить. Хочется так выстроить работу, чтобы и самим было интересно, и продукт был бы конкурентноспособным. Поэтому наша мебель подчёркнуто авторская. И продвижение, соответственно, основано на фигуре дизайнера. То есть и в мебельной сфере мы остаёмся «нишевой» компанией. И накаких противоречий с основным производством не возникает. Даже наоборот.

Ещё до возникновения Lepot’ы у нас была околомебельная история: мы делали на заказ зоны ресепшн. Это направление интенсивно развивалось, совершенствовался позаказный способ сотрудничества с клиентом. Со временем сформировалась своя нетиповая технология штучного производства. Скажем, у нас есть оборудование, ориентированное на изготовление тех же перегородок и дверей, но его возможности, в принципе, гораздо шире. При производстве мебели заготовка курсирует между теми же технологическими узлами в индивидуальном порядке. Никакого конвейера, логика и маршрут в первую очередь продиктованы не себестимостью, а конечной вещью. И, как ни странно, такая манера работы «под клиента», оказывается чрезвычайно удачной. Сейчас многие западные фабрики переориентируются на позаказный способ производства.

Группа Nayada — бесспорный лидер на рынке систем интерьерных перегородок

МБ: Lepotа — отлично придуманное название для фабрики. Всё в нём есть — русскость, артистичность, самоирония. А расскажите про «Разное красивое», которое выделено в самостоятельную продуктовую линейку под маркой Lepota.

— Первым мы сделали стеллаж Forest. С него началось. Это проект дизайнера Анны Смурыгиной. Аня участвовала в конкурсе «АрхиВызов», который мы проводим уже шесть лет подряд, и, к слову, ничего там не выиграла. Но нам понравился другой, неконкурсный её проект — как раз полка Forest. Про эту полку сразу было понятно: вот Вещь, которая должна быть.

Когда видишь вещь, которая должна быть, но никто её не делает, можно, конечно, начать прицениваться, считать, составлять бизнес-прогнозы… Но почему бы просто не начать её производить, если у тебя всё для этого есть? Так, собственно, и поступили.

Следующий проект — кресло Hedronics — тоже, в общем, случайность. У автора — немецкого дизайнера Дениэла Дендра — были идеи, зарисовки, которые показались нам интересными. За месяц придумали, как это делать. Сделали. Потом модифицировали. Потом сделали из готового кресла светильник, потом Hedronics уехал в Милан на i Saloni. Там китайцы в очередь стояли, чтобы на его фоне сфотографироваться. Кресло спорное, железное, холодное. Но ведь действительно людям нравится!

Теперь постепенно «разного красивого» в Lepot’e становится больше. Мы сейчас помогаем студентам, делаем с ними проекты. Большинство из этих работ, скорее всего, не попадут в производство и в наш ассортимент, но что-то всё же «срастается».

Есть, допустим, проект «Матрёшка». Пока нельзя сказать, что это готовый предмет. То есть это всё ещё прототип, а не вещь. А должна быть — ВЕЩЬ. Мы её сейчас доводим.

Такие объекты составят дизайнерский блок в Lepot’e, концептуальный, где-то вызывающий. Мы не рассчитываем, что он будет уж сильно продаваться. Реально сейчас запросов на Forest больше с западных рынков, чем отсюда. Не тот объём, который мог бы быть интересен «поточным» фабрикам, тут речь о разовых покупках, конечно.

Кроме весёлой мебели, в Lepot’e развивается и кабинетное направление. Сейчас готовим полноценную премиальную линейку кабинетов — совместно с ведущими отечественными архитекторами. Там и Сергей Чобан, и ABD arhitects, и Тотан Кузембаев. Недавно решили в эту группу включить Кузьмина и Савинкина. Будет глубоко авторский концептуальный проект «Кабинет Архитектора», то есть по-настоящему именная мебель — «от такого-то».

Запрос на рынке есть. Появляются компании новой волны — в первую очередь в IT-среде: «Касперский», Google, Yandex. У них более свободный, неформальный стиль управления. Если их офисы посмотреть, они отличаются от сложившегося стандарта. Наверное, в таких компаниях и кабинет, который руководитель может захотеть, должен отличаться от типовых проектов, представленных на рынке. Вот этот сегмент мы и хотим отработать.

Плюс появляется много совершенно новых пространств в офисах, меняются сами формы взаимодействия людей на работе. Есть запрос на «футуро»-технологии. Например, мы разрабатываем сейчас прототип интерактивного стола. В этом проекте в одной связке с нами ещё много партнёров, в том числе одна из компаний, входящих в Роснано.

МБ: Роснано? Простите, где мы и где «нано»?!

Группа Nayada — бесспорный лидер на рынке систем интерьерных перегородок

— Вот я недавно был на мероприятии, организованном Роснано. Казалось бы, полуполитический проект, но, в конечном итоге, произвёл сильнейшее впечатление. Я туда пришёл и, наверное, минут десять ходил, как инопланетянин, ничего не понимал. Потом, постепенно, адаптировался, начал как-то вникать, вопросы задавать, безумно, может быть, глупые. Когда попадаешь в незнакомую область, она не сразу состыковывается с привычной реальностью. Но такие вещи будоражат, заставляют мозг работать активнее, мыслить шире. Встретил там, кстати, дизайнеров знакомых. Они тоже на такие выставки ходят, пытаются разобраться, как что-то одно с другим соединить, куда это всё применить.

Так что область новых вещей и идей часто совсем не там, где привык искать. Например, мы сейчас начали работать с углепластиком. Была для меня совершенно загадочная технология. Случайно наткнулись на одном производстве на печку, которая позволяет работать с углепластиком. Со своими «прямыми» обязанностями она уже не справлялась — перестала выдерживать постоянную температуру — а для углепластика нормально. Даже покупать ничего не пришлось. Теперь потихонечку осваиваем новую технологию.

МБ: Технологии, как известно, вообще ваш конёк. А вот штата дизайнеров в Lepot’e, как и в «Наяде», не предусмотрено, что, например, для отечественных мебельных фабрик нетипично. При этом вы имеете «дизайнерскую» репутацию…

— Репутация сложилась как раз благодаря тому, что мы сотрудничаем с привлечёнными авторами. Но без технологий, которыми обладает компания, никакое сотрудничество было бы невозможно.

Что касается мебели, у нас в штате есть профессионалы, занятые технологической адаптацией дизайнерских предложений. Дизайнер (особенно отечественный) приходит с голой идеей. Очень мало кто знает, как делать. Единицы. Бывает, люди приносят эскиз: «А из чего это будет сделано?» — «Ну, как-нибудь из пластика отольём…». Соответственно, у нас должна быть группа, которая занимается переработкой проектов.

Коммуникация с дизайнерами — это вообще особая «технология». Какие-то экспромты случаются просто за чашкой кофе. Хотя мы, безусловно, стараемся налаживать системную работу. Всё-таки с большинством авторов отношения деловые. И у нас, и у них не так много времени, чтобы за кофе рассиживаться.

Кое-что для Lepot’ы мы, правда, делали сами. Скажем, стол Arhitect — наша разработка. Мы готовились к миланской выставке, нужен был объект, который «расскажет» о сути нашей работы, станет центром концепции всего стенда. А в результате родилась самостоятельная вещь. Или вот, стол с травой — тоже внутри компании родился.

Группа Nayada — бесспорный лидер на рынке систем интерьерных перегородок

МБ: Мебельщики постоянно ведут разговоры о том, что у нас недостаточно дизайнеров, что непонятно, где их брать. Это действительно серьёзная проблема.

— Сразу скажу, что с подготовкой архитекторов в России, как мне кажется, дела обстоят хорошо. Может быть, у нас не лучшая школа, но, в общем и целом, этот процесс налажен грамотно. С подготовкой дизайнеров — хуже. Студенты после вузов действительно не знают технологий, смутно представляют себе, что такое реальное производство. И системности пока, несмотря даже на появление Британской школы дизайна и на перемены в Строгановке, недостаёт.

Однако, чтобы дизайн у нас как-то развился, и, главное, чтобы школа появилась, российскому рынку ещё много предстоит сделать. Именно рынку: ведь для появления развитых дизайнеров нужен осознанный развитый спрос на них.

Успешные российские креаторы в большинстве своём прошли через работу с европейскими фабриками, столкнулись там с профессиональным спросом. Одна из лучших карьерных возможностей для отечественного дизайнера сегодня — работа на западную компанию.

Наши же производители, даже приглашая к сотрудничеству иностранных грандов, просто покупают имя, а не пытаются специально наладить работу. Не всегда, конечно, но часто. Маркетинговый ход такой — купили «лейбак». Не спорю, ход нормальный, если всё просчитано: по крайней мере, это может быть в разы эффективней, чем развешивать вдоль улиц рекламные баннеры своей фирмы.

Но вообще-то, по-моему, важен сам факт сотрудничества. Приглашая западного профи, надо перенимать и западную модель работы с дизайнером, учиться грамотно формулировать техзадание, оговаривать технологические рамки, определять целевого потребителя. Только тогда что-то поменяется в этой сфере.

МБ: А как оценивать труд дизайнера, сколько он реально стоит? У вас ведь есть в этом деле опыт.

— Как оцениваем труд дизайнера мы? Допустим, есть конкретная задача, и мы чётко видим объём работы и хорошо понимаем, что это нам даст в результате: объёмы продаж, возможность показать что-то новое и так далее. Целесообразно, наверное, на стартовом этапе выбирать для совместной работы того дизайнера, который в данной области себя уже зарекомендовал как высокий профессионал, в опыте и компетенциях которого нет причин сомневаться. Это сразу снижает риски. Далее — в зависимости от уровня продукта — может быть два вида оплаты: фиксированная сумма и роялти.

Если берёмся разрабатывать оперативную мебель, удобнее выбрать первый вариант: в тех рыночных сегментах, где идёт ценовая борьба, разработчику продукта платить роялти экономически неинтересно, поскольку в этом случае в прямых затратах производителя «висит» какой-то постоянный нематериальный актив. С единовременным платежом всё прозрачно. Отдал дизайнеру деньги за разработку и свободен — работай над себестоимостью.

Что касается роялти, люди часто договариваются, что выплаты сокращаются со временем. На мой взгляд, это самая честная договорённость.

Когда же мы работаем по схеме гонораров с объёма продаж, важным фактором для определения размера выплат служит степень проработки проекта дизайнером. Даже зрелый профессионал никогда не принесёт на фабрику конструкторские чертежи. Мы, во всяком случае, такого не встречали. Если предстоит огромный объём доработки, то «авторский» процент, понятно, будет меньше. Если дизайнер действительно делает много, его процент выше. Потом, опять-таки, мы смотрим на само изделие: в дорогом сегменте можем себе позволить относительно высокие выплаты. А если вещь массовая и предстоит «сжатие» в цене, процент, конечно, падает. Ну и, безусловно, известность дизайнера имеет значение. Его имя само по себе уже «включается» в работу, поэтому должно быть оплачено.

МБ: «Наяда» постоянно контактирует с профильными вузами, привлекает студентов. Выращиваете «под себя» новую генерацию дизайнеров?

— Хорошо бы… Но такая инвестиция — слишком длинная, мы её всерьёз не рассматриваем. То есть не записываем в план: сейчас, дескать, вкладываемся в студентов, а через десять лет они принесут нам заказы. Все наши взаимодействия отлично характеризуются фразой «так сложилось».

МБ: А конкурс «АрхВызов» — разве вы не рассматривали его как площадку для общения с молодым поколением дизайнеров?

— Нет, никаких возрастных планок мы не устанавливали. И не ожидали, что будет столько заявок именно от молодых дизайнеров. Но так сложилось, что молодёжь — наиболее свободная, незанятая делами среда, у них есть силы и время на участие в конкурсах. С другой стороны, хочется расти, как-то заявлять о себе. Это на самом деле очень хорошая энергия. У них посыл правильный. И, в принципе, это одна из причин, почему мы продолжаем заниматься конкурсом.

МБ: А что, были сомнения?

— Когда замышлялся конкурс, наверняка я думал о пользе для бизнеса. Во всяком случае, это в моих правилах. Была, например, заинтересованность в коммуникациях с архитекторами и дизайнерами — нашей прямой целевой аудиторией. Конечно, ожидалось, что всё это будет помогать продажам. Теперь ясно: прямой помощи продажам конкурс не даёт, в каком-то смысле даже мешает: ведь для нас это дополнительная нагрузка, грандиозная ответственность. Мы заняты своим делом, оно важно для нас, а когда отвлекаешься, дело страдает. В какой-то момент мы всерьёз задались вопросом: а нужен ли дальше конкурс? Может быть, всё — хватит, наигрались? Но желание делать настоящие вещи заставляет продолжать.

В итоге, сейчас мы уже никак не оцениваем пользу от «АрхиВызова». Просто чувствуем, что полезно. И нам, и дизайнерам, и развитию рынка дизайнерских услуг. Значит, остальное не важно — надо продолжать.

Интервью подготовила Катерина Бобровская

 
читайте также 20 марта 2023 По методу «360 градусов»

Как провести оценку персонала, чтобы вдохновить сотрудников на развитие. Опыт Академии ГК ЦВТ


15 января 2021 Дороже или выгоднее?

«Интердизайн» и ПЭК поделились подробностями внедрения комплексного складского аутсорсинга.


24 мая 2020 Сборка в дополненной реальности

На ивановском предприятии исследуют, как технологии VR/AR можно использовать в процессе сборки готовой мебели, а также в производственных цехах.


04 мая 2020 Digital-маркетинг для офлайна в «Асконе»

Интернет-магазин как ключевой инструмент маркетинга, направленный на повышение общих продаж.


01 декабря 2019 Блог в помощь

Прежде, чем запускать продвижение через блогеров, важно разобраться в тонкостях инфлюенсер-маркетинга.


28 мая 2019 Карбоновый квест

Иваново может стать столицей композитных материалов.

Номер вышел в свет
www.kedrcompany.ru
Реклама